---

А.Т. Войлочников, старший научный сотрудник ВНИИОЗ, эксперт республиканской категории («Охотничье собаководство СССР. Выпуск 2. Киров, 1976 стр. 398 – 410)

---

Вопрос о значении неправильного прикуса в селекционно-племенной работе неоднократно обсуждался в кинологической литературе. Одни авторы признают наличие неправильного прикуса недостатком (или пороком) экстерьера и считают, что небольшие отклонения от правильного (ножницеобразного) прикуса не должны быть причиной выбраковки собаки из числа племенных производителей, если все остальные стати ее экстерьера оцениваются высоко и она является выдающейся работницей (Платонов, 1962; Землянский, 1965; Чабан, 1973). Эту точку зрения поддерживают такие известные ученые, как академик Д.К. Беляев и член-корреспондент АН СССР Л.В. Крушинский.

Другие авторы утверждают, что при любых, даже незначительных отклонениях от правильного прикуса собака подлежит выбраковке и ни в коем случае не должна использоваться в племенной работе (Мазовер, 1961; Меркурьева, 1969; Шерешевский, 1972). Судя по редакционному вступлению журнала «Охота и охотничье хозяйство» к статье Е. Меркурьевой (1969), такой же точки зрения придерживаются доктора наук Н.3. Обжорин, Л.М. Чуватин, Л.П. Никифоров, кандидаты наук Л.А. Гибет, И.И.Медведева, А.В.Гейц, Ю.Н.Пильщиков и некоторые другие.

Природа неправильного прикуса по существу не изучена. Сторонники использования в племенном деле собак, имеющих небольшие отклонения от нормального (ножницеобразного) прикуса, считают, что этот признак далеко не всегда передается по наследству. Свою позицию они основывают на наблюдениях за потомством от своих собак, а также на длительной практике отечественного охотничьего собаководства и взглядах таких известных собаководов, как Н.П.Пахомов, В.И.Казанский, Б.Н.Арманд, Б.В.Дмитриев, Б.В.Павлинов и др.

Их оппоненты считают, что появление неправильного прикуса у собак в основном обусловлено генетически, и он передается по наследству по закономерностям, характерным для рецессивного признака (Меркурьева, 1969; Шерешевский, 1972). Свои утверждения они обосновывают ссылками на иностранных авторов, практикой экспертизы собак в некоторых зарубежных странах и общими теоретическими рассуждениями. Некоторые из этих теоретических рассуждений вызывают недоумение. Так, Е.Меркурьева (1969), ссылаясь на исследования, авторы которых, к сожалению, не указываются, утверждает, что отклонения от правильного прикуса собак приводят к стиранию зубов и что это в итоге сопровождается плохим пережевыванием пищи и, как следствие, — заболеваниями желудка и кишечника. Но ведь известно, что собаки не пережевывают пищу, так как строение их зубов не приспособлено для этого. Зубы собаке служат для захвата жертвы, дробления костей и для отрывания кусков мяса, которые собака глотает не пережевывая.

В упомянутых работах нет материалов, которые убедительно подтверждают как позицию сторонников использования в племенном деле собак с отклонениями от правильного прикуса, так и позицию их противников. Поэтому каждый интересный факт, проливающий свет на решение этого вопроса, должен фиксироваться и тщательно анализироваться. Сейчас уже накоплены некоторые факты, небезынтересные для освещения вопроса о прикусах собак.

Э.И.Шерешевский (1972), перечисляя причины, по которым современные кинологи считают неправильный прикус дисквалифицирующим пороком, прежде всего заявляет, что наличие неправильного прикуса «…это не просто проявление изменчивости.., а явное уродство». И далее: «…в популяциях диких собачьих особи с неправильными прикусами встречаются единицами или вовсе отсутствуют, что, очевидно, объясняется элиминирующим воздействием естественного отбора». В подтверждение этого тезиса Э.И.Шерешевский говорит, что им просмотрено много черепов волков, добытых в разных местах, но не встречено ни одного отклонения от правильного прикуса.

Факты говорят об ином. В хранящихся во ВНИИОЗ коллекциях мною просмотрено 107 черепов лисицы обыкновенной (Vuples vuples L.) и 34 черепа волков (Canis lupus L.) разного возраста. Из 107 черепов лисиц 11 (10,2%) имели неправильный прикус (у 8 из них был прямой и у 3 слабый перекус). Среди 34 черепов волков 5 (14,7%) имели неправильный прикус (2 с прямым, 2 с перекусом и 1 с недокусом).

И.Г.Гурский (1970), изучавший формы прикуса у некоторых видов отряда Carnivora, кроме нормального прикуса выделяет следующие анормальные формы: почти прямой, прямой, прогению, или бульдожий прикус, и прогнатию (непомерно длинную верхнюю челюсть). Прогнатия (недокус) была найдена И.Г.Гурским только в одном случае у лисицы. Остальные формы неправильных прикусов весьма нередко встречаются как у волка, так и у лисиц. Результаты анализа форм прикусов сведены И.Г.Гурским в таблицу, которая приводится ниже (табл. 1).

Таким образом, и наши данные, и материалы И.Г.Гурского говорят о том, что анормальные прикусы у зверей диких популяций семейства псовых — явление не только обычное, но и широко распространенное. Очевидно, особи с такими формами прикуса не подвергаются элиминирующему воздействию естественного отбора.

Анализируя данные И.Г.Гурского (табл. 1), не трудно заметить, что если у волков в младших возрастных группах все формы неправильного прикуса (особенно прямой и прогения) отмечаются в сравнительно небольшом числе случаев, то чем старше возрастная группа, тем в ней выше процент особей с не ножницеобразным прикусом. Например, 4—5-летние волки па 17,7% состоят из особей с прямым (клещеобразным) прикусом и на 5% с прогенией (перекусом), а 7—8-летние соответственно на 62,5 и 12,5% .

В свете изложенных фактов возникают вопросы, которые трудно объяснить, если исходить в основном из генетической природы проявления различных форм прикуса. Во-первых, почему неправильные формы прикуса чаще встречаются у старых животных, чем у молодых? Во-вторых, поскольку, по данным И.Г.Гурского (1970), в популяциях волков наиболее высокий процент с анормальными прикусами отмечается в тех возрастных группах, которые являются и наиболее продуктивными в воспроизводстве, то почему их популяции не бывают сплошь поражены этим «устойчиво наследуемым» пороком?

Исходя из имеющихся фактов, можно предположить, что в диких популяциях семейства псовых не только наличие особей с не ножницеобразным прикусом, но и увеличение особей с таким признаком в старших возрастных группах является нормой существования популяций.

Обратимся к другим фактам. В 1957 г. в опытном питомнике охотничьих собак ВНИИОЗ от вязки ч. Иргиза 118/л А.П.Борисова с Диктой, влад. питомник ВНИИОЗ, был оставлен щенок по кличке Ниргиз. Он нормально развивался, и прикус у него был правильный. На полевых испытаниях осенью 1958г. Ниргиз получил диплом II степени по белке, а в следующем году был включен в основное поголовье питомника. В 1960г. у Ниргиза обнаружили клещеобразный прикус. Несмотря на отличный экстерьер и хорошие рабочие качества, Ниргиз был выбракован и продан как пользовательная собака охотнику-промысловику в один из районов области. В последующем от вязок Ниргиза с местными суками получено несколько пометов. Мне известны три его потомка: Памир П.А.Худякова, Забой Н.М.Потапова и Кукла, влад. Шарипов. Эти собаки имели оценку экстерьера «отлично», и прикус у всех был ножницеобразный. Из 15 внуков Ниргиза, которые мне известны, ни у одного не было отклонений от правильного прикуса.

Западносибирская лайка Туман О.Минских до 1963г. на кировских областных выставках несколько раз получала оценку «отлично» за экстерьер и породность. На выставке в 1963г. у него отметили клещеобразный прикус и снизили оценку до «удовлетворительно». Владелец Тумана подал протест в выставочный комитет, члены которого, внимательно осмотрев зубы собаки, подтвердили наличие клещеобразного прикуса и оставили оценку за экстерьер «удовлетворительно».

Русская гончая выжловка Буря Н.Машковцева в младшей возрастной группе на кировской областной выставке в 1968г. получила оценку «очень хорошо» и в средней группе в 1969г. «отлично». После щенения у нее искривился один нижний резец таким образом, что при сомкнутых челюстях выдавался вперед от линии верхних резцов. По существующим правилам прикус у Бури стал анормальным, и по этой причине владелец продал ее охотнику А.Завьялову. На кировской областной выставке в 1971г. эксперт всесоюзной категории А.П.Маханов, осматривая зубы у Бури, долго колебался и все же дал этой собаке оценку «очень хорошо».

Русская гончая выжлец Кутя Л.Акулинина на выставке в средней возрастной группе получил в 1970г. оценку «отлично», а в 1971г. «удовлетворительно» из-за бульдожины. Русские гончие выжлец Барс Ю.Первушева в 1969г. и выжловка Буря В.Саковина в 1970г. в младших возрастных группах получили оценку «очень хорошо», а в 1971г. «удовлетворительно» из-за неправильного прикуса.

Подобных примеров можно привести немало, но я хочу остановиться еще на двух весьма примечательных.

На 5-й всероссийской выставке охотничьих собак, состоявшейся в Москве в 1972г., эксперт республиканской категории А.В.Голубев, будучи председателем экспертной комиссии по английским сеттерам, оказался в весьма сложном положении. Проводя экспертизу кобелей старшей возрастной группы, А.В.Голубев при осмотре зубов у 16 из 28 собак, представленных на ринг, обнаружил неправильные прикусы: у одного обнаружена бульдожина, у второго «оба нижние окрайка выступают за верхние», у третьего «зубы неровные, один нижний зацеп выступает вперед истерт», а у 13 остальных прямой прикус. Из 16 собак с неправильным прикусом 7 были в возрасте старше 6 лет, и им не снизили оценку за экстерьер. Остальные 9 сеттеров были моложе 6 лет, и их перевели в «хвост» ринга. Все они должны были получить оценку экстерьера «удовлетворительно». В дело вмешалась Главная экспертная комиссия выставки. О том, каково решение этой комиссии, можно судить по выдержке из отчета А.В.Голубева: «Главная экспертная комиссия, произведя осмотр этих собак, объявила, что у 8 из них прикус является правильным. В создавшейся ситуации я счел возможным считать состояние зубов этих собак не влияющим на их оценку (не браковать по прикусу). Однако поскольку указанные действия, по моему мнению, являются нарушением действующих правил, я не снимаю с себя ответственности за такое решение и в целях предотвращения его отрицательных последствий считаю своим долгом рекомендовать соответствующим секциям, в первую очередь секции любителей английского сеттера МООиР, независимо от качества потомков кобелей, перечисленных в таблице 3, воздержаться от их дальнейшего племенного использования».

Если добавить к этому заключению, что у 8 английских сеттеров из 9 прикус сочли все же правильным и они записаны во ВРКОС, т.е. давно признаны племенными собаками, 6 из них прежде имели оценку за экстерьер «отлично» (остальные 2 сеттера не записаны в каталоге выставки), то возможность для волевого решения этого вопроса здесь очевидна.

На этой же 5-й всероссийской выставке председателем экспертной комиссии по выжлецам русских гончих был эксперт всесоюзной категории Г.В.Богуш. На ринге в старшей возрастной группе проходил экспертизу Дунай 2685/рг Г.Т.Павлова (г. Орджоникидзе). Этот выжлец ранее экспонировался 5 раз на областных выставках. В 1967 и 1968 гг. он получил оценку «очень хорошо» (эксперты И.С.Сазонтьев и Б.А.Калачев), а в 1969, 1970 и 1971 гг. — «отлично» (эксперты И.С.Сазонтьев, И.А Горохов, М.А.Сергеев). Дунай имел 1 диплом I, 3 — II и 2 — III степени по зайцу-русаку, и у него было 5 классных потомков.

В отчете Г.В.Богуша при описании экстерьера выжлеца Дуная сказано, что прикус у Дуная неправильный: два нижних резца перекрывают верхние, в связи с чем эксперт дал ему оценку «удовлетворительно». Владелец Дуная обратился с протестом в Главную экспертную комиссию, откуда Г.В.Богушу поступило следующее письменное распоряжение: «…По решению Главной экспертной комиссии выжлеца Дуная 2685/рг Г.Т.Павлова (г.Орджоникидзе) предлагаем пропустить на оценку, снизив оценку за прикус не более чем на 1 ступень (очевидно, с «отлично» на «очень хорошо» — А. В.), ибо собаке идет уже 7-й год, а стандарт предусматривает «непридирку» к прикусу после 6-летнего возраста».

Ниже Г.В.Богуш пишет в своем отчете: «Не вдаваясь в споры о правомочности такого указания и избегая излишних обострений, принял решение произвести бонитировку Дуная, исходя из оценки «хорошо», хотя 6 экспертов (я, два ассистента и три стажера), осмотревших Дуная на ринге, единодушно отметили у него бульдожину». Через два года в Дагестане среди лучших производителей, отмеченных на выставках, был и Дунай 2685/рг (Белоглазов, 1975).

Освещая все эти факты, я не хочу акцентировать внимание на разной трактовке экспертами вопроса о том, что же понимается под правильным и неправильным прикусом, а также на решениях экспертов при присуждении той или иной оценки в связи с отклонениями прикуса от нормы.

Приведенные факты говорят о том, что у охотничьих собак мы наблюдаем ту же картину, что и в диких популяциях волков. По каким-то причинам нормальный прикус у ряда собак с возрастом становится анормальным, вплоть до перекуса (бульдожины).

В связи с этим возникает чисто практический вопрос: можно ли в селекционной работе использовать тех собак, у которых в молодом возрасте был правильный прикус, а затем стал анормальным?

Судя по доводам Э. И. Шерешевского (1972), таких собак использовать в племенной работе нельзя, так как, во-первых, «…абсолютное большинство всех неправильностей прикуса у собак наследственно» и, во-вторых, «…обусловленный генотипически, признак (т.е. анормальный прикус — А. В.) формируется под влиянием различных условий его развития и может иметь в силу этого разную степень выраженности». Из последнего тезиса, естественно, следует, что у молодой собаки, имеющей наследственные задатки неправильного прикуса, этот признак заметно не проявляется, когда собака находится в хороших условиях (и эксперт не может его обнаружить). С возрастом, с изменением условий содержания собаки (щенность, заболевание, отсутствие моциона, неполноценный рацион и т. п.) появляются заметные отклонения прикуса.

Таким образом, племенную (записанную во ВРКОС) собаку использовать в селекционной работе нельзя не только тогда, когда у нее проявился неправильный прикус, но гораздо раньше, когда этого отклонения не было заметно.

В кинологической литературе не публиковалось сколько-нибудь значительных фактических материалов о частоте встречаемости неправильного прикуса у потомков, происходящих от собак, имеющих этот порок. В подборке «Зачем мы бракуем хороших собак?» («Природа», 1971, №7) приведен следующий факт. У пойнтера Лябель 11/п Е.Г.Землянского была сильно искривлена челюсть, а дети и потомки других поколений имели отличные оценки за экстерьер и хорошие полевые качества. Однако в подборке не сказано, сколько у нее было потомков с неправильным прикусом (кроме упоминания о внуке Беляке 1042/п, который имел прямой прикус и в то же время много потомков с отличными экстерьерными и полевыми качествами).

Собранные мною факты немногочисленны, но они представляют определенный интерес. По сообщению эксперта республиканской категории Т.Н.Кром, у ирландского сеттера Нелли, влад. Таганидзе, была перекошенная челюсть, в связи с чем эта собака имела оценку экстерьера «удовлетворительно», а на полевых испытаниях получила диплом I степени. От вязки с Редом, влад. 3.Крылов, Нелли принесла 8 щенков, ни у одного из них не было обнаружено отклонений от нормального прикуса, и все они на выводке молодняка получили высшую оценку экстерьера «очень хорошо». Вскоре после этого 3 щенка из 8 были выставлены на полевые испытания и получили дипломы II степени. Владелец продал 6 щенков, а двух (Лорда и Дези) оставил себе. Родившиеся от вязки Лорда и Дези два щенка выросли и имели прекрасные зубы с нормальным прикусом.

Выше я упоминал, что у известных мне детей и внуков Ниргиза, выбракованного из питомника ВНИИОЗ, не было отклонений от правильного прикуса. Нами также были проведены наблюдения за одной из производительниц питомника. Она нормально росла до 4-месячного возраста, и прикус у нее был правильный. Во время смены зубов эта сука заболела, причем болезнь продолжалась длительное время, и смена зубов у нее затянулась, а после смены один нижний резец выступал вперед, перекрывая верхние. Поскольку эта сука происходила от очень ценных и в экстерьерном, и в полевом отношении родителей, было решено оставить ее в питомнике. От вязок с разными кобелями она дала 27 щенков, которых питомник реализовал в качестве пользовательных собак в промысловые районы. В месячном возрасте у всех этих щенков прикус был правильный. Впоследствии нам удалось установить, что у 12 из них, когда они выросли и сменили зубы, прикусы тоже были нормальные. К сожалению, не известно, какие прикусы были у остальных щенков.

Приведенные факты позволяют предполагать, что анормальные прикусы передаются по наследству нечасто. В большинстве случаев они появляются у собак в результате воздействий внешней среды. Нам нередко доводилось отмечать отклонения от нормального прикуса, появляющиеся у щенков во время смены зубов. Эти отклонения обычно возникали из-за болезней или кормления однообразной, бедной витаминами пищей. Если такие отклонения своевременно замечались, то в большинстве случаев удавалось исправить явно анормальный прикус лучшим кормлением, хорошей минеральной подкормкой (глицерофосфатом или глюконатом кальция), введением в рацион большого количества разнообразных свежих овощей, фруктов и ягод.

В «проблеме» прикусов есть еще один не менее важный аспект, на котором следует остановиться. А.Гейц (1972) приводит фактические данные, собранные в Киренском районе Иркутской области, из которых следует, что лайки, имеющие неправильный прикус, в большинстве своем обладают слабыми рабочими качествами. Правда, в этой опубликованной работе автор, к сожалению, не пояснил, каким образом был им собран и обработан материал.

Мне в течение более 20 лет довелось работать в промысловых районах, просмотреть многих лаек и наблюдать за отношением охотников к своим собакам. У местных лаек из промысловых районов анормальные прикусы встречаются, вероятно, не чаще, чем у породных собак заводского разведения. Охотники-промысловики не обращают внимания на состояние зубов своих собак, но очень требовательно относятся к их рабочим качествам. Если лайка плохо работает, владелец без сожаления избавляется от нее. Поэтому количество лаек, имеющих неправильный прикус и в то же время являющихся плохими работницами, не бывает значительным. Чаще бросалось в глаза другое — наличие неправильного прикуса у лаек, которые были хорошими работницами, хотя в целом таких случаев было немного.

Требования об исключении из планов селекционной работы собак, имеющих анормальный прикус, обычно обосновывают лишь тем, что это уродство, как считают некоторые кинологи, передается по наследству. При этом умалчивается о рабочих качествах таких собак. В итоге получается, что ради безупречного экстерьера охотники должны поступаться рабочими качествами своих питомцев, хотя эти качества также наследуются.

Однако в ряде случаев с жесткими мерами, которые утверждены существующими правилами ведения селекционной работы в охотничьем собаководстве, охотники не считаются. Выше упоминалось о Нелли, влад. Таганидзе, которая была выдающейся работницей и от которой были получены хорошие полевые собаки. В частности, потомкам Нелли выданы свидетельства о происхождении, хотя существующими правилами это и запрещено.

Подобные вязки, хотя и не часто, но все же бывают. В 1968г. в г.Киров из Ленинграда был привезен щенок немецкой жесткошерстной легавой, владельцем которого стал В.Ф.Гаврин. У этого щенка по кличке Урс с раннего возраста был сильный недокус, не исправившийся со сменой зубов, но как работник Урс полностью удовлетворял своего владельца — страстного охотника. В 1974г. один из известных московских охотоведов предложил мне приобрести щенков от его жесткошерстной легавой суки, повязанной с Урсом В.Ф. Гаврина. Когда я с удивлением заметил, как он решился вязать свою суку с кобелем, у которого неправильный прикус, этот охотовед ответил буквально следующее: «Если ты хочешь хвастать своей собакой на выставках, то приобретай других щенков, а если хочешь охотиться, то бери у меня».

По утверждению кировского эксперта Н.Н.Гракова, видевшего работу большинства местных собак, среди лаек г. Кирова лучшим бельчатником является Чок Л.Кобзенко. В 1973г. этот кобель за час времени, отпускаемого на поиск, при средней численности белки нашел и точно облаял 12 зверьков. И хотя у Чока неправильный прикус и по существующим правилам у него нет не только экстерьерной оценки, но и полевого диплома, ряд владельцев приводит своих сук на вязки к этому кобелю.

Эксперт республиканской категории Д.С.Чабан хорошо известен поклонникам пойнтеров Украины. Он не побоялся рекомендовать использовать в племенной работе пойнтера Боя В.Г. Васенкова. По утверждению Д.С.Чабана, Бой, имея неправильный прикус, является высококлассным и по экстерьеру, и по полевым качествам (Чабан, 1973).

Таким образом, на полемический вопрос Э.И.Шерешевского (1972, 1974), кому нужны щенки от производителей с неправильным прикусом, есть фактический ответ: такие щенки нужны охотникам, если эти щенки происходят от родителей, имеющих выдающиеся полевые качества.

Конечно, любой владелец небезразличен к тому, какой прикус у его собаки. Но владельцы бывают разные. Одни заводчики на первое место ставят безукоризненность экстерьера собаки. Здесь они, очевидно, ищут определенные выгоды при продаже щенков от своих собак. Такие владельцы не держат собак с неправильным прикусом, даже если эти собаки хорошие работники.

Но есть и другие заводчики, которые прежде всего ценят в собаке отличное чутье, страсть к охоте, понятливость и, если можно так выразиться, ее талант. Ради этого только такие заводчики не рискуют брать щенка от производителей с анормальным прикусом, а если появится у них подобная собака, то она живет у них долго.

Охотничье собаководство — отрасль животноводства, и, хотя оно развивается своими специфическими путями, селекционно-племенная работа в нем основывается на тех же законах, на которых зиждется племенное дело в других отраслях животноводства.

Поэтому целесообразно провести сравнение некоторых моментов племенной работы в собаководстве и, например, в коневодстве.

Селекционно-племенной работой в охотничьем собаководстве занимается масса любителей. Не только эксперты, но и многие заводчики, не имеющие зоотехнических знаний, имеют свое собственное мнение по вопросам племенной работы и осуществляют его на практике. Серьезных научных исследований по вопросам селекционно-племенной работы в охотничьем собаководстве не проводилось, и поэтому нет печатных работ, где они были бы освещены всесторонне и подробно.

Вместе с тем отечественное коневодство, имеющее многовековую богатую историю, изучали крупные ученые. По коневодству и коннозаводству существует обширная научная литература. В коневодческих совхозах планы селекционной работы составляют опытные зоотехники.

Эти планы утверждаются вышестоящими организациями и после этого строго выполняются.

Среди пороков, отмечаемых у лошадей, на первом месте стоит порок «неправильное смыкание зубных аркад», т.е. неправильный прикус. Этот порок Для лошадей имеет действительно отрицательное значение, так как лошадь должна тщательно пережевывать пищу. И как ни странно, но в коневодстве допускают возможность использования производителей, имеющих такой порок, для покрытия племенных маток. Правда, с таким пороком используют не всех производителей, а только выдающихся.

Так, в коневодческом хозяйстве «Восход», где разводят чистокровных верховых лошадей, в качестве производителя в 60-х годах использовался жеребец Крейгхауз. Он имел неправильное смыкание челюстей и передавал по наследству этот порок некоторым своим потомкам. О том, как высоко ценили этого производителя, свидетельствуют приводимые ниже выдержки: «…если же оценить производителей по результатам скачек в 1971г. их детей в двухлетнем возрасте, то в первом десятке мы увидим такие клички (по порядку), как Крейгхауз, Пандофелли… и др.» (Пэри, Никонова, 1972).

«…В июле 1972 г. специальная зоотехническая комиссия, назначенная Главконупром МСХ СССР, провела экстерьерную оценку молодняка, испытываемого на ипподромах. Комиссия осмотрела 697 лошадей из разных хозяйств.

Лучшими по экстерьерному развитию и типичности выглядели потомки Антея, Айвори Тауэра, Гей Верриора, Фактотума, Анилина, Задорного, Бальто, Перпле Перила, Крейгхауза и Редженси…

По работоспособности лучшими оказались дети Дерзкого, Гей Верриора, Крейгхауза, Айвори Тауэра, Элемента, Штейнадлера… На скачках Рыжая Скала (от Крейгхауза и Секунды) была вне конкуренции среди трехлетних кобыл. Она проявила свой высокий скаковой класс еще в прошлом году… Скала была признана «эталонной» кобылой для породы» (Пэри, Никонова, 1973).

Невольно возникает вопрос, почему в такой важной отрасли, как коневодство, в племенном деле возможно использование производителей с анормальными прикусами, а в охотничьем собаководстве существующие правила это запрещают? Ответ на этот вопрос трудно найти, но, очевидно, в коневодстве племенное дело основано на огромном опыте и научных исследованиях, а в собаководстве порой на взглядах отдельных лиц.

Подводя итог изложенному, мы можем констатировать, что природа неправильных прикусов у собак не изучена. Анормальные прикусы у собак, как и у других представителей семейства псовых, появляются не только во время роста молочных зубов и их смены, но и после смены зубов в различные периоды жизни.

С увеличением возраста процент собак, у которых появляются отклонения от нормального прикуса, закономерно увеличивается. Это позволяет предполагать, что и большинстве случаев проявление анормального прикуса имеет ненаследственный характер.

Исключение из селекционной работы собак, у которых анормальные прикусы появляются в возрасте 2—6 лет, ведет к усложнению племенного дела, так как на практике оказывается, что высокоплеменная собака (т.е. записанная во ВРКОС) в расцвете сил вдруг становится абсолютно не племенной.

При оценке экстерьера собак, конечно, нужно учитывать состояние зубов собаки и все отклонения прикуса от нормы. И если прикус, во-первых, еще в младшем возрасте является явным уродством и, во-вторых, отмечается у тех особей, которые не блещут рабочими качествами, таких собак ни в коем случае нельзя использовать для вязок. Селекционная работа в охотничьем собаководстве в первую очередь должна быть направлена на совершенствование рабочих качеств собак. Поэтому нецелесообразно исключение из племенной работы особей, имеющих выдающиеся полевые качества при разных (кроме уродливых) формах прикуса, характерных для семейства собачьих.

Ссылка на оригинал публикации и ее обсуждение в ФБ

Подавляющее большинство людей, более-менее знакомых с кинологией и даже достаточно в нее погруженных, на вопрос: что такое, например, английский сеттер, даст описание его внешнего вида, в той или иной степени приближенное к описанию его экстерьера в стандарте породы. Гораздо меньшее количество вспомнит о том, что английский сеттер – это охотничья собака. Еще меньше людей скажет, что эта собака предназначена для охоты на птицу. Совсем уже мало людей сообщит, что английский сеттер – это собака, обладающая стойкой. Ну а дать полное описание особенностей его работы по назначению будут способны единицы. Причем, даже владельцы собак этой породы, используемых на охоте, будут «плавать» в последнем пункте.

Это неудивительно, так как стандартизация пользовательных пород представляет собой прежде всего описание идеального внешнего вида породной собаки, в то время как описанию её назначения в стандарте породы отводится одна, максимум, две строчки, которые к тому же, мало кто читает.

Появлению стандартов пород, по всей видимости, в большой мере способствовало возникновение состязаний собак по красоте (выставки), так как для них потребовалось описание эталонного породного экстерьера, чтобы на соответствие ему ранжировать собак в рингах.

Однако, очень быстро, буквально в течение нескольких лет после появления первых выставок, ринги стали выигрывать собаки пользовательных пород, ни разу не использовавшихся по своему назначению, а тем кто использовались, их «эталонный» экстерьер нисколько не гарантировал наличие у них рабочих свойств даже на приемлемом уровне. Другими словами, наметился уклон в декорацию.

Ответом на этот вызов через шесть лет после проведения первой выставки собак (1859 год), в которой, помимо 11 собак разных пород, приняло участие 27 сеттеров и 23 пойнтера, явились полевые состязания сеттеров и пойнтеров (1865 год). Эти состязания, как и выставки, возникнув в Англии, в течение относительно небольшого времени распространились в Европе ( в Германии (1876), Голландии (1878), Бельгии (1882), Франции (1890), России, как и во Франции, в начале 90-х) под названием “филд трайл”, заимствованным вместе с их форматом у англичан.

Естественным образом, для ранжирования этих собак по работе также потребовался стандарт, который по типу описания эталонного экстерьера, представлял бы собой описание эталонной работы. Таким стандартом и стали первые правила полевых состязаний легавых, которые помимо регламента их проведения, содержали описание идеальной работы легавой собаки по ее назначению. Эти правила без существенных изменений дошли до наших дней.

Время появления первых состязаний собак по красоте (выставка), а следом за ними и состязаний по работе (филд трайл) с большой вероятностью можно считать началом выделения из подружейных пород выставочных популяций, которые стали вестись «в чистоте» без прилития крови рабочих собак. Постепенно многие некогда охотничьи собаки утрачивали свои рабочие свойства, формируя декоративные породы или декоративные популяции в рабочих породах*, которые считаются охотничьими только номинально.

Соответственно, возникла объективная необходимость, дабы сориентировать пользователя в зависимости от его предпочтений, уже формально отделять декоративных собак от рабочих, так как, будучи в реальности разными по своему назначению собаками (одни для выставок, а другие для работы) в официальной кинологии они могли быть все отнесены к пользовательным породам. Более того, под одним названием пользовательной породы может обретаться фактически две разные породы – выставочная и рабочая.

Для цели формального отделения выставочных собак от рабочих как нельзя лучше подошло английское изобретение – филд трайл – сравнительные полевые состязания подружейных собак, производимые в формате реальной охоты по назначению породы по вольной дичи в естественной среде ее обитании с предъявлением самых высоких требований по рабочему стандарту. Особенностью данного формата является судейство собак в парных пусках, что позволяет производить максимально объективное сравнение при выявлении победителя.

На филд трайле собака оценивается по тому, насколько ее работа удовлетворяет требованиям правил состязаний, которые, как указывается выше, представляют собой рабочий стандарт группы пород, дополняемый рабочим стандартом конкретной породы. Рабочий стандарт породы в дополнение к рабочему стандарту группы дает представление о стиле** или манере работы породной собаки, являющейся производной от ее специализации.

Таким образом, в официальной кинологии к рабочим подружейным собакам принято относить только тех собак, которые соответствуют рабочему стандарту группы пород. Официально или формально это соответствие вместе с соответствием рабочему стандарту породы устанавливается на филд трайле посредством квалификации собаки.

Собаки, приближающиеся к идеалу породы по работе, отмечаются званиями, которые дают им право на получение официальных рабочих титулов. Соответственно наличие рабочих титулов, званий и квалификаций в родословной производителей, полученных на филд трайле, дает относительную гарантию тому, что полученные от них собаки с большей вероятностью будут способны выполнять работу по заявленному назначению породы в полной мере, то есть будут соответствовать ее рабочему стандарту.

«Псарня» (c)

*См. статью на «Псарне» «Стиль и функциональность»
**См. статью на «Псарне» «Правильный выбор охотничьей породы»

Ссылка на оригинал публикации и ее обсуждение в ФБ

Совершенствование охоты шло по разным направлениям: орудия, способы, снаряжение, собаки. Одно тянуло за собой другое.

Перед собаками ставились все более сложные задачи, соответственно развивались не только методы их подготовки, отбором совершенствовались и сами собаки, так как для успешного выполнения сложной задачи требуется как высокий уровень подготовки, так и врожденная склонность к ее выполнению.

Развитие охотничьего собаководства шло по пути повышения специализации пород, то есть по пути гипертрофированного развития узкого набора качеств для выполнения ограниченного же набора задач.

Ограничение задач объясняется тем, что в рабочем комплексе одновременно все развить отбором нельзя. В поведении собаки все взаимосвязано и взаимозависимо, и усиление или подавление отбором чего-то одного неминуемо отражается на другом. Так, для эффективной следовой работы (гончие) собака совершенно не должна отвлекаться на запах непосредственно от зверя и наоборот, для широкого и быстрого поиска живой дичи (легавые) отвлечение на след крайне нежелательно.

Специализация не только разводила породы между собой, формируя все более уникальные рабочие комплексы, но и способствовала формированию уникальных же поведенческих и экстерьерных типов: специфическая функция диктовала специфические поведение и анатомию.

Например, спрингер высоко специализированная собака, предназначенная для поиска и выпугивания дичи в зарослях вблизи охотника, по своему внешнему виду и поведенческом портрету естественным образом отличается от не менее высокоспециализированного сеттера, чья задача заключается в поиске дичи на больших относительно открытых пространствах и блокировании ее до подхода охотника.

Функция первой собаке диктует ей быть коренастой, двигаться на укороченном, стелющемся галопе, а по поведению быть сильно зависимой от человека, второй собаке ее функция диктует быть относительно высокой на ногах, чтобы обеспечить машистый галоп, а поведение иметь более самостоятельное. То есть и внешне, и содержательно, получили совершенно разных собак, которые, будучи родственниками, разошлись по разным сторонам благодаря все более усиливавшейся их специализации.

Что же такое в связи с вышесказанным «универсальная порода»? Если судить по значению слова «универсальный», то это порода для разнообразного или разностороннего применения. То есть универсальная собака по своей идее должна быть в состоянии выполнять различные виды работ, для каждого из которых уже имеются свои специализированные породы. Например, искать дичь как челноком, ориентированным на ветер, так и двигаясь по ее следу. К этим двум опциям можно добавить подачу и выпугивание после стойки. Плюсом может быть и возможность использования в качестве загонщика.

Такое разнообразие возможностей может быть достигнуто только при одном условии, а именно при условии сравнительно невысокого уровня развития свойств, которые у специализированных пород (у каждой свои) развиты гипертрофировано. При этом совершенно очевидно, что универсальная собака никогда не превзойдет специализированную в работе, для которой последняя была специально создана, если, конечно, речь идет об истинно рабочей породе, а не ее декоративной или условно рабочей версии*.

Зачем же понадобилось в конце 19 начале 20 века создавать посредственную в части применения охотничью породу, если вокруг были выдающиеся специалисты в каждой из областей?

Ответ лежит на поверхности – демократизация и как ее следствие, частичная деградация охоты.

Охотой в 20 веке занялись практически все социальные слои, а поддерживать ее высокие стандарты, которые были достигнуты к 19 веку, у большинства не было ни возможностей ни знаний. Стандарт охоты в достаточно массовой среде стал объективно понижаться, что тут же нашло свое отражение в кинологии в виде предложения собаки для разностороннего, но не слишком требовательного использования.

Сегодня концепт “универсальная собака” получил развитие во всех группах охотничьих пород, за исключением борзых и гончих, будучи особенно востребованным в группе легавых, где наибольшей популярностью среди начинающих и случайных охотников благодаря своему позиционированию пользуются дратхаары.

К сожалению, то что универсальная или разносторонняя собака не предназначена для удовлетворения высоким стандартам охот, при ее продвижении или популяризации не указывается, тем самым начинающий охотник, который мог бы себе позволить более взыскательную охоту, на какое-то время вводится в заблуждение.

«Псарня» (c)

*см. статью «Правильный выбор охотничьей породы»

Ссылка на оригинал публикации и ее обсуждение в ФБ

Все породы собак, включая декоративные, создавались для выполнения каких-то задач – для охраны территории, пастьбы стада, службы в качестве модного аксессуара.

Охотничьи породы формировались для охоты на определенную дичь, в определенных угодьях, определенным способом. В зависимости от выполняемой функции или специализации охотничьи породы принято делить на группы, указывая в их названии на существо их назначения. Гончие – гонят зверя, борзые (резвые) – догоняют и ловят зверя, норные – работают в норе, легавые (pointing dogs (англ.) указывающие собаки или cani de ferma (ит.)/chien d’arret (фр.) собаки для остановки) – указывают или останавливают дичь, лайки – облаивают дичь, спаниели (flushing dogs (англ) вспугивающие собаки) – вспугивают дичь, ретриверы (retrieve (англ.) – «снова находить») – находят битую дичь или подранка и подают.

Внутри группы породы могут делиться на подгруппы, что обусловлено существенными отличиями в определенных аспектах общей для всех собак этой группы специализации. Например, группа легавых собак делится на островных и континентальных, которые, помимо места стандартизации (Острова или Континент), различаются по ширине и быстроте поиска и как следствие, имеют различия в других элементах рабочего комплекса в части их выраженности, укорененности, а также возможности их модификации методами дрессировки.

Так, континентальную легавую относительно легко приучить к броску вместо подводки, к розыску и подаче дичи после отстрела или отзыву со стойки. В то же время вышеперечисленные опции могут быть недоступны или труднодоступны для островной легавой, а при попытке их у нее выработать – отразиться на качестве её работы по назначению. Розыск подранка со временем может стать причиной появления у нее интереса к следу, что будет сказываться на быстроте поиска, а бросок вместо подводки и хватание дичи для подачи – явиться причиной срыва стойки при длительном ожидании на ней приближения охотника. Дело в том, что, благодаря возможностям островной легавой искать широко, стойка может быть ею сделана на значительном удалении от охотника, в определенных условиях (горы, лес) вне поля его зрения, и соответственно, охотнику может потребоваться существенное время для подхода к собаке. Следовательно, стойка островной легавой должна быть твердой настолько, чтобы позволить удерживать птицу сколь угодно долго.

Сравнительно короткий поиск континентальной легавой не требует большой длительности, а значит и твердости, стойки. При совсем коротком и пешем поиске ей можно обойтись и приостановкой в пользу возможности дорабатывать дичь низом после посыла и вспугивать ее броском на манер спаниеля.

И напротив, для широко ищущих островных легавых качество стойки является очень ценным свойством, настолько ценным, что некоторые охотники совсем не позволяют своим легавым подводить, опасаясь впоследствии получить проблемы с твердостью стойки. По этой же причине они не используют своих собак по таким видам и в таких условиях, где стремительная подводка и даже бросок, а также доработка низом были бы иногда желательными.

Отличия в специализации пород из одной подгруппы могут быть также значительными, и даже в одной породе могут быть две и более популяции, чьи предназначения или возможности применения будут существенно разниться (например, зверовые лайки и лайки мелочницы или континентальные легавые с опцией зверового применения и без таковой).

Назначение охотничьей породы предполагает формирование не только специфической охотничьей компоненты поведения, но и обуславливает особенности других составляющих ее поведенческого портрета (агрессивность, социальность, самостоятельность и т.д.), и, конечно, оно находит свое отражение в анатомии и морфологии.

При «народной селекции» внешний вид собаки не играл особой роли, поскольку отбор велся, прежде всего, на желательное поведение, а экстерьерные особенности служили лишь в качестве приметы возможной передачи желательного поведения в потомках. Не секрет и то, что первые стандарты пород были, по сути, описанием экстерьера выдающейся по своим рабочим свойствам собаки на момент стандартизации ее породы. Но со временем, с появлением выставок отбор по экстерьеру стал производиться все больше умозрительно, без должной проверки его функциональности, очень часто при этом он подвергался влиянию моды. Постепенно многие охотничьи породы или их изолированные популяции без должного отбора на желательное поведение и функциональный экстерьер стали уклоняться в декорацию. Какие-то породы со временем ушли в декорацию полностью – их представители совершенно утратили способность выполнять породную функцию, для которой они изначально создавались, а какие-то – частично, сохранив возможность быть ограниченно использованными по назначению.

Сегодня, к охотничьим формально могут быть причислены следующие породы:

– выставочные или декоративные,
– частично или условно рабочие,
– истинно рабочие.

Последние, помимо рабочей, могут включать в себя декоративную популяцию, как например, истинно рабочие породы английский спрингер спаниель, английский сеттер или пойнтер имеют свои шоу версии, представляющие собой фактически отдельные, ведущиеся “в чистоте” шоу породы, чье использование ограничивается выставочным рингом.

Истинно рабочими следует признавать только те породы, в которых есть популяции, где отбор ведется в первую очередь на желательное породное поведение и функциональную анатомию, и только во вторую – на желательный породный тип.

Нюансы специализации породы, особенности ее породного поведения, уровень развития рабочих свойств в породе и в конкретной ее популяции известны очень немногим погруженным в кинологию людям. Распространенное же представление о породе, даже у многих ее заводчиков, формируется, как правило, на основе информации, имеющей мало общего с реальностью.

В лучшем случае, источником информации о породе являются пользователи, чьи знания о ней ограничены одним – двумя, часто не лучшими ее представителями, при том, что сами они в массе своей недостаточно требовательны к своему полевому досугу, а в худшем, источником информации являются резиденты выставочных мероприятий. Причем, профиль или вид выставки собак (охотничья, шоу, мнопородная, всепородная и т.п.) тут не имеет никакого значения, так как любая выставка, оказывающая влияние на племенное использование, способствует только деградации рабочей породы. Поэтому-то представители популяций истинно рабочих пород или не посещают, там где это возможно, выставки, или посещают, там где это необходимо, лишь для получения оценки, требуемой для официальной регистрации помета в случае их предполагаемого племенного использования.

Резюме. Объективное представление об охотничьей породе, ее возможностях, всех нюансах ее использования, содержания и сосуществования получить можно только в одном месте, или начав с него – там, где лучшие представители породы тестируются в работе по ее назначению и где к ним предъявляются жесточайшие требования.

Если же такой тест* для породы не предусмотрен, или рассматриваемая порода на нем не преуспевает, или вообще отсутствует, то это, как минимум, повод задуматься о правильности выбора именно этой породы для ее использования на охоте по заявленному назначению.

«Псарня» (c)

* Что представляет собою тест, можно узнать из статьи «Мероприятие племенного дела», размещенной на «Псарне».

Ссылка на оригинал публикации и ее обсуждение в ФБ

Охотничьи породы собак были сформированы в результате модификации отбором врожденного охотничьего поведения их предков. Какие-то элементы поведения гипертрофированно развивались, какие то угашались. Так, например, гипертрофированное развитие отбором верхней манеры чуяния позволило развить из поиска на кругах поиск челноком на ветер, где, так называемые, завороты вовнутрь с одной или с другой стороны, которые мы иногда наблюдаем у легавых – не более чем атавизм, доставшийся им от их прародителей – гончих.

Или еще пример. Единый процесс потяжка/подводка-стойка у легавой является результатом очень тонкой модификации таких элементов врожденного охотничьего поведения собаки как скрытное преследование/скрадывание и замирание перед прыжком на затаившуюся жертву, где одновременно было гипертрофированно развито замирание и угашен бросок.

При формировании охотничьих пород модификации подвергались не только элементы охотничьего поведения, изменениям подвергался весь поведенческий комплекс, например, в таких его составляющих как социальность, территориальность, агрессивность, самостоятельность или степень инфантильности и т.д.

Для разных пород в зависимости от их функции разными оказывались и требования к балансу нервных процессов – в одних породах поощрялась подвижность нервных процессов, в других – наоборот.

Все вышеуказанные трансформации поведения в результате отбора в ту или иной сторону, в той или иной степени выраженности сформировали у каждой охотничьей породы совершенно уникальный поведенческий образ, проявление которого в работе по назначению породы, применительно к легавым и спаниелям, принято называть стилем.

Итак, породный стиль – это совокупность признаков, характеризующих элементы специфического охотничьего поведения породной собаки, сформированных направленным отбором для производства охоты определенным способом, в отношении их типичности для данной породы, выраженности и четкости.

Возникает вопрос, можно ли рассматривать породный стиль вне связи с функциональностью или эффективностью работы. Ответ очевиден. По сути, стиль – это качественная характеристика функциональности подружейной собаки в работе по ее специализации, где стилевая выраженность в значительной степени коррелирует с функциональностью. Очевидно также, что чем более специализирована порода, тем выше требования к ее стилю, в то время как стилевая выраженность модифицированных отбором элементов, формирующих специализацию породы, является еще и маркером степени их укорененности.

Следовательно, производить оценку стиля подружейной собаки можно только с учетом ее функциональности в работе по назначению, где функциональность ее строения при всей ее важности не является определяющей. Это означает, что не может быть признанной стильной собака, у которой, например, визуально отсутствует концентрация на поиске, то есть, когда признается стильным бег в отсутствие поиска как такового. Как и не может быть признанной стильной потяжка/подводка или стойка без ее объекта – птицы. Любые попытки рассматривать стиль вне связи с функциональностью или эффективностью являются вкусовщиной и уклоном в декорацию.

«Псарня» (c)

Ссылка на оригинал публикации и ее обсуждение в ФБ

Как и любому одомашненному животному, собаке свойственна инфантилизм поведения, который выражается в ее зависимости от человека. Степень инфантильности в разных породах разная, разными бывают и ее проявления. Есть и серьезные индивидуальные различия в степени инфантильности. В пользовательных породах степень инфантильности коррелирует с самостоятельностью.

Одни собаки способны самостоятельно принимать сложные решения, а другие, напротив, практически неспособны работать без поддержки человека. От степени инфантильности напрямую зависит и дистанция, на которую собака может удаляться от человека в поиске без потери концентрации на выполняемой работе.

Инфантильность часто путают с контактностью. Контактность относится к партнерской компоненте взаимодействий и определяется тем, насколько собака стремится соотносить свои действия с действиями человека. Например, контактная собака в поиске самостоятельно ориентируется на человека, учитывая направление его движения. Инфантильная же собака для сохранения желательного рисунка поиска будет требовать постоянного управления.

Таким образом, ширина поиска, помимо физических возможностей и способности к ориентированию на местности, зависит, главным образом, от степени инфантильности собаки, проявляемой в работе, которая не связана с ее контактностью.

Это в свою очередь означает, что собака может оставаться в контакте, находясь на расстоянии в полукилометра от человека, и быть малоконтактной, находясь непосредственно рядом с ним.

«Псарня» (c)

Ссылка на оригинал публикации и ее обсуждение в ФБ

Подводка – настороженное продвижение легавой собаки со стойки по команде охотника и в его сопровождении по направлению к птице. По сути же, подводка является процессом корректировки дистанции стойки в сторону ее сокращения, запускаемым командой охотника. Или, другими словами, подводка – это доработка птицы после стойки по команде в сопровождении охотника, так как, не будучи до конца отработанной до стойки с поиска, птица или бежит из-под стойки при подходе охотника к собаке, или находится слишком далеко, чтобы при его подходе к собаке взлететь.

Природа подводки, таким образом, та же, что и у потяжки – подкрадывание к неподвижной птице или преследование бегущей. И хотя результатом подводки является взлет птицы, который провоцируется в основном охотником, идущим рядом, собака, производя подводку, тем не менее, стремится сохранить связь с птицей, а никак не вспугнуть её. Рассогласование цели собаки (удержать птицу) и человека (подъем птицы) при подводке, по всей видимости, послужило причиной ошибочной трактовки природы подводки в нашем экспертном сообществе – как действия собаки, направленного на вспугивание птицы.

Иногда, когда птица не взлетает, а вести собаке некуда – птица находится «под собакой», охотнику приходится ее самому поднимать, так как поощрение хватания птицы после стойки может привести к деградации последней, выражающейся, например, в сознательном подъеме птицы собакой до подхода охотника.

В любом случае, бросок со стойки на птицу с целью схватить, принимая во внимание тот факт, что стойка была получена в результате как раз блокирования отбором этого броска, является маркером недостаточного укоренения стойки.

«Псарня» (c)

Ссылка на оригинал публикации и ее обсуждение в ФБ

Стойка – врождённый элемент охотничьего поведения легавой собаки. Получена в результате гипертрофированного развития и закрепления искусственным отбором замирания перед скраденной или загнанной жертвой посредством подавления, отбором же, броска на неё с целью схватить.

В процессе эволюции легавой собаки сформировались, как минимум, два вида стойки: стойка “по воздуху”, т.е. стойка по малейшему запаху от дичи, и стойка “в мясо”, т.е. стойка непосредственно по дичи вплоть до визуального контакта с ней. Эти два вида стойки позволяют разделить легавых собак условно на легавых, указывающих птицу, и легавых, птицу блокирующих. При этом могут встречаться как чистые, так и промежуточные типы легавых с перевесом в сторону одного или другого вида стойки..

Первый тип легавой – легавая-указатель, является результатом, как направленного, так и случайного, отбора на собак, чувствительных к малейшим запахам от дичи. Чистые указатели для охоты на дичь, которая взлёту предпочитает бегство, малопригодны. Пустостойство для таких легавых – обычное явление.

Второй тип легавой – легавая-блокиратор. Становится только непосредственно по дичи, игнорируя как вторичные, так и первичные незначительные запахи от дичи, хоть и ощущает их, стремясь выйти на критическую дистанцию до дичи, принуждая тем самым её затаиваться, замирая в свою очередь. В чистоте такие легавые исключительно эффективны для охоты, например, по вальдшнепу. Пустостоев среди таких собак нет.

Примером направленного отбора на собак-указателей может служить отбор по “дальности чутья”, где понятие “дальнее чутье” в большинстве случаях тождественно дальней стойке, являющейся, как правило, результатом недоработки запаха или стойкой “по воздуху”.

«Псарня» (c)

Ссылка на оригинал публикации и ее обсуждение в ФБ